Новый Король Галактики - Страница 104

104

Голоса десантников разносились по галерее звонким эхом, многократно отражаемым стенами, и Велта это заметно нервировало.

– Не понимаю, куда подевались монахи?

Сергей ответил с безразличием, ошеломившем десантника:

– Они нас боятся.

– С чего ты взял?

– Понял по глазам того Хранителя… Мы для них не люди. Люди не могли сделать того, что сделали мы. В этом городе теряют «магическую» силу, как мой лестель или твой поляризатор… Иначе нас бы уже давно не было…

– Охотно верю.

– А раз мы не люди, нас нельзя остановить тем, чем останавливают людей… Вот они больше и не пытаются.

Галерея оканчивалась шагов через двадцать. Тут до десантников донеслось красивое, звонкое пение. Заунывная мелодия то плавно опускалась, то взлетала высокими нотами и долго дрожала в высоте хрустальным звоном. Она волновала и затягивала, очаровывала неясной магией. Голос поющего был женским, высоким, звонким, чистым и нежным. Он пробирал до самого последнего нерва, нагнетал необъяснимую легкую тоску. На глаза сами собой наворачивались слезы.

– Вот это голос! – прошептал Велт зачарованно. – Та, кто так поет, могла бы стать первой леди Королевства…

Сергей тяжело дышал. Несмотря на сильную потерю крови, его лицо из бледного стало пылающим, а глаза тревожно забегали.

– Велт, это Лита!

Ответный взгляд Велта не был укоризненным, скорее ободряющим.

– Держись, приятель…

Они вошли в помещение, напоминающее яйцо изнутри. Пол и потолок были черными. Своды потолка находились высоко наверху, очень высоко. Они освещались розовыми с золотом облачками, повисшими в воздухе, и пылающими неровным чарующим светом. Казалось, что тончайшая ткань облачков колеблется и дрожит. Сами своды были бы абсолютно черными, если бы не золотые светящиеся точки, как будто в беспорядке рассыпанные по всей поверхности и потолка и стен. Точки тоже казались живыми. Одни то вспыхивали и темнели, другие слабо мерцали, третьи лучились то синим, то желтым светом. Длинные тонкие золотые полоски разбивали потолок на участки разных размеров и форм.

Как-то сразу складывалось впечатление, что десантники попали в собор. Было потрясающе красиво.

– Карта галактики в экваториальном сечении! – воскликнул Велт. – И форма должна быть не случайна…

Они стояли на балконе, кольцом опоясывающем помещение и разделяющем его на две части – верхнюю, усыпанную светящимися точками и озаряемую светом облаков, и нижнюю, в виде покатой чаши. В центре чаши поднимался бутон цветка, похожего на цветок в святилище, но вылитого из драгоценных металлов и казавшегося более нежным из-за едва заметных вкраплений крупных камней, подобранных друг к другу по цвету и форме граней, из-за тонких прожилок более темных металлов на лепестках, казавшихся прозрачными, и розовой жемчужной пыльцы, словно случайно осыпавшейся и приставшей к листкам. Трудно сказать, могло ли существовать что-либо более красивое и величественное.

На балкон выходило шесть галерей по вершинам правильного шестиугольника, и зеркала каждой создавали иллюзию струящегося, как морские волны, света, проецировавшегося на дно чаши зала в виде неясных подвижных фигур.

На равном расстоянии друг от друга по всей окружности балкона замерли солдаты в белых и черных латах – здоровенные истуканы двухметрового роста. Они были живыми нормальными людьми, но стояли неподвижно, не замечая непрошеных гостей и отрешенные от всего происходящего.

– Сергей, записывай, записывай в память шлема! – Велт восхищенно озирался. – Невероятно! Если такое покажем на Эрсэрии, клянусь своим именем, нас сделают лоргами!

Сергей его не слышал. Он смотрел вниз, на пестик цветка. Там, на площадке в один квадратный метр, стояла на коленях девушка в прозрачной розовой тунике, усыпанной золотой пыльцой. Золотые волосы девушки поднимались в фантастической прическе, красивое нежное лицо с закрытыми глазами обращалось к звездному своду, и, казалось, что вся хрупкая фигурка готова взлететь в высь; ярко-алые губы приоткрытого рта слабо двигались, и с уст срывались слова песни; звонкий голосок парил в огромном зале – громкий, чистый и красивый. Даже тот, кто никогда раньше не видел этой девушки, посмотрев на ее неземную красоту, оглянувшись на окружающее ее великолепие и охваченный едва ли не ощутимыми волнами дрожащих звуков, должен был сойти с ума от невыносимой тоски. Сергей же почувствовал, что беспричинные слезы заливают лицо и стекают по шее. Никогда он еще не представлял Литу такой небесно красивой и такой безмерно далекой!

Велт тоже был не из камня. Когда первое потрясение прошло, посмотрев на своего напарника: бледного, слабого, тяжело больного, изувеченного, в рваном, темном от собственной крови, безнадежно испорченном скафандре, посиневшими руками опирающегося на австрантийский меч и непонятно как еще держащегося на ногах, с просветлевшим мокрым от слез лицом – Велт ясно прочитал все его чувства и понял, что в следующую минуту землянин умрет. Он рванулся к стоявшему совсем рядом солдату, требуя показать спуск к цветку. Вместо ответа тот холодно улыбнулся, глядя на десантника сверху вниз.

В это время Сергей потерял контроль над собой и шагнул с балкона. Велт предостерегающе закричал, но землянин не остановился. И, вместо того, чтобы упасть вниз и разбиться о далекое дно чаши, Сергей оказался в бутоне цветка, совсем рядом с Литой.

Солдат улыбнулся еще шире, все так же холодно.

– Что тебя так веселит?! – Велт хотел ударить, но солдат каким-то непонятным образом перехватил руку, оставаясь таким же невозмутимым.

104